В небесах этого мира должны парить драконы...
Принц темного королевства
Оригинал: Prince of the Dark Kingdom
Автор: Mizuni-sama
Переводчик: Simeona
Рейтинг: R
Пейринг: ГП/ЛВ (джен), СС, ГГ, ДМ, РУ и др.
Саммари: Лорд Волдеморт одержал победу и основал свое собственное королевство. Десять лет спустя юный волшебник окажется в этом мире и найдет в нем свою судьбу. АУ. Гарри НЕтемный, Волдеморт – его наставник.
Разрешение на перевод: получено.
Размещение на других ресурсах без разрешения переводчика запрещено. В дневнике главы выкладываются небеченными.
Глава 17.
Королевское правосудие
читать дальшеУтром Ремус разбудил Гарри ещё до рассвета. Несколько неловко передвигаясь по комнате, они молча приготовили овсянку на завтрак, прибрали в домике, оделись и направились в хлев. С некоторым трудом им обоим удалось забраться на лошадь (оказывается, её звали Хельга) и неспешным шагом выехали в лес.
– Я бы просто аппарировал нас в Хогсмид, – объяснил оборотень, – но мы оба сейчас в таком состоянии, что нас обязательно расщепит.
Поездка верхом выдалась очень тихой и напряжённой. Ушибы Гарри по-прежнему болели, а его попутчик был ещё очень слаб, несмотря на способности к регенерации. Мальчик, во время еды ухватившийся за пояс Ремуса, чувствовал, как напряжено всё его тело. Когда рассвет наконец вступил в свои права, оборотень уже обливался потом.
– Нам надо вернуться, – заявил Гарри. – Ты не в состоянии путешествовать, Лунатик.
Тот лишь печально, но искренне улыбнулся.
– Не волнуйся, дружок. Ещё ярдов сто, и территория оборотней окажется позади. Там мы сможем сесть на автобус.
– Автобус?
– Вроде того.
– Здесь ходят автобусы?
– Отсюда лишь пять миль до Норрингтона.
– Что? Но как вы отвлекаете магглов?
– Маскирующие чары, да ещё временные. Сейчас обсуждается возможность установить защиту по всему периметру нашей территории. Альфе не нравится, что оборотни будут отрезаны этой волшебной границей, но на самом деле это самое практичное решение всех проблем с нарушением наших владений. Если кто-то перестаёт строго следить за своим участком границы, к нам начинают забредать магглы. Да и волшебники зачастую отказываются воспринимать собственные законы всерьёз. Они не понимают, что поплатятся жизнью, как только ступят на наши земли.
– И многих людей убивают?
Ремус немного помолчал.
– В самом начале много людей погибло, но и оборотней тоже. Тогда казалось, что все тебе враги. Везде опасность. Многие были напуганы: кто-то доставал палочку, кто-то скалил зубы. Но сейчас… ну, опасность сохраняется, но теперь между нами проложены границы.
– Значит, люди и оборотни теперь никогда не сталкиваются?
– Ну, мы заключаем сделки и иногда оказываемся в обществе волшебников… но мы существуем как два отдельных государства с различными традициями и взглядами на жизнь. Кто-то принимает это как данность, кто-то сильно предубеждён против чужого образа жизни, а кто-то чересчур его идеализирует. Наш нынешний альфа выступает за изоляцию, но рано или поздно его свергнут, и что будет тогда? Кто знает? В зависимости от взглядов нового альфы, мы можем вернуться к некоторым традициям волшебников или же оказаться окончательно отрезанными от них. Но, разумеется, нам придётся считаться и с Волдемортом.
– Из-за Договора Змея и Волка?
– Частично. Это перемирие действует только потому, что Волдеморт соблюдает свою часть договора, а Сивый – свою. Эти двое – очень сильные союзники, которые относятся друг к другу настороженно, но с уважением. Если кому-то удастся свергнуть Фенрира, Волдеморт имеет право расторгнуть договор. Тогда может начаться гражданская война.
– Но он же не станет этого делать, правда? То есть, он ведь старается сделать страну сильнее!
– Да. Что может быть лучше, чем объединить всех волшебников Британии против общей опасности, призывая их защитить своих детей и близких от злобных оборотней?
На это Гарри нечего было сказать. Даже думать об подобном было ужасно. Его едва не затошнило, когда он осознал всю извращённую логику такой политики. Он никогда не считал себя наивным, но лёгкость, с которой Ремус говорил о политических интригах, о войне и ненависти, потрясла его. Оборотень наверняка почувствовал беспокойство спутника и поспешил его успокоить:
– Не переживай так, Гарри. На данный момент Волдеморту более выгоден мир, чем война. Ему и без оборотней есть чем заняться.
Они перевели разговор на более мирные темы, принявшись обсуждать образ жизни оборотней и школьников. Странно, но, по мнению Ремуса, жизнь Гарри в Хогвартсе была так же необычна, как жизнь оборотней для любопытного мальчика. Гермиона, Драко, профессор Снейп и директриса Лестрейндж, все по разным причинам, стали предметами большого интереса со стороны крёстного, а после рассказов о Фенире Сивом, Сириусе Блэке, общине оборотней и об их лесных жилищах воображение Гарри разгорелось, как пожар. Хотя он не видел ничего из того, о чём ему поведал Ремус, мальчик страстно желал запечатлеть всё это на бумаге любым доступным способом.
Они подошли к обычному забору с колючей проволокой и спешились. Хельгу распрягли и отпустили, но она осталась стоять рядом. Ремус вытащил из кармана волшебную палочку, которую Гарри ещё ни разу не видел, и пару раз взмахнул ею.
– Это может занять пару минут, – произнёс оборотень. – «Ночные рыцари» несколько дезориентированы с утра пораньше.
– Ночные рыцари?
– Сам увидишь.
Меньше пяти минут спустя Гарри действительно увидел. Сначала раздался оглушительный шум, и откуда ни возьмись перед путниками возник большой автобус. Его корпус был весь исцарапан ветвями деревьев, покрыт листьями и сучьями, но Гарри всё равно представить себе не мог, как целый автобус продрался сюда через лесную чащу. В салоне мальчик и оборотень обнаружили весьма ворчливого водителя и крепко спящего кондуктора.
– Эй! Отстань, мам… - пробормотал прыщавый кондуктор в ответ на грубый толчок водителя, потянулся и издал титанический зевок.
– Ты кого мамой зовёшь-то? У меня рожа покраше будет! Давай билеты продавай уже, бобби…
– Я Боб, а не Бобби! Сейчас всё сделаю… Чем могу служить, господа? На этой недели у нас скидки на билеты до св. Мунго! Судя по вашему виду, вам не помешает туда съездить.
Ремус улыбнулся ему с явным сожалением.
– Два билета до Хогсмида, пожалуйста. Боюсь, мой юный друг уже опаздывает на занятия.
Вот чёрт! Гарри напрочь забыл о занятиях. Он пропустил тест по зельеварению, а ещё на выходных надо было готовиться к практикуму по трансфигурации, не говоря уже о недоделанном домашнем задании по чарам и травологии.
– Столько отработок… – пожаловался Гарри, когда они уселись на места. Вместо сидений в автобусе были установлены кровати. Как странно.
– Ты же понимаешь, что всё могло быть намного хуже? – усмехнулся Ремус.
– Тебе легко говорить. Получается, ты спасал мои внутренности от оборотней, но только для того, чтобы Снейп пустил их на ингредиенты для зелий.
Ремус издал глухой смешок, похожий на лай.
Они добрались до замка как раз после начала третьего урока, поэтому в школьных коридорах не было ни души. Оказавшись в Хогвартсе в целости и сохранности, Гарри заметно растерялся, не зная, что теперь делать. Пойти сразу к директрисе и рассказать о том, что случилось? Или сначала нужно сходить в больничное крыло, где бы оно ни находилось, чтобы его там немного подлечили, а потом просто вернуться на занятия? А как же Уайтхолл и Моргенсон, а остальные слизеринцы? Гарри сомневался, что Драко стал бы потворствовать покушению на убийство, но это вовсе не значит, что другие слизеринцы не способны совершить нечто в том же духе, защищая честь факультета.
– Пойдём в больничное крыло, – предложил Ремус. – Медсестра приведёт тебя в порядок, а потом предупредит Минерву, что ты вернулся. Твоему декану лучше знать, что делать.
Гарри с готовностью согласился и последовал за оборотнем, который явно знал дорогу. Поднимаясь по какой-то не знакомой Гарри лестнице, они впервые увидели одного из обитателей замка. Точнее, обитатель замка увидел их.
– Ты! – раздался возмущённый голос. – Ты что здесь делаешь? Ты нарушаешь условия договора!
С самым доброжелательным и несколько снисходительным выражением Ремус повернулся в сторону зельевара, спешащего вверх по лестнице. Сохраняя спокойствие, оборотень спустился на одну ступеньку и положил руку на плечо Гарри. Тот с любопытством переводил взгляд с одного взрослого на другого: ему ещё никогда не приходилось видеть Снейпа таким взволнованным. Внезапно профессор заметил Гарри, и на его лице застыло выражение крайнего изумления. Если бы мальчик сам не был весьма озадачен, реакция нелюбимого преподавателя доставила бы ему немало удовольствия.
– Поттер, где вы были? И что вы делаете с этим… с этим…
– Надо же, Северус, в первый раз вижу, как ты не можешь подобрать слова, – отметил Ремус.
– ... С этим шелудивым бродягой! – прорычал Снейп.
– Почему бы вам не спросить Моргенсона и Уайтхолла? Они совершенно точно знали, где я нахожусь и с кем.
Профессор внимательно посмотрел на Гарри, пытаясь по внешнему виду определить, где он пропадал. Мальчишка был одет в грязную школьную мантию, порванную в нескольких местах, и явно берёг левую руку. Присутствие старинного школьного недруга внезапно напомнило Снейпу о текущем лунном цикле, который зловещим образом ассоциировался с исчезновением Поттера. Сделанные выводы явно сильно встревожили профессора.
– Вас укусили? – тихо спросил он.
– Нет, – отозвался Гарри и скрестил руки на груди, – но только благодаря Ремусу. Он спас мне жизнь.
– Оборотень спас вам жизнь в полнолуние? Звучит неправдоподобно.
– Что такое, Северус? Неужели ты не веришь в собственные снадобья? Ведь это ты каждый месяц предоставляешь моей стае аконитовое зелье. Мы уже довольно давно нашли ему применение. Даже один оборотень, сохранивший разум при полной луне, может предотвратить некоторые… несчастные случаи.
Если бы Гарри не был уверен в обратном, ему могло бы показаться, что Ремус намеренно провоцирует Снейпа. Мальчик от души завидовал той легкости, с которой его крёстный дерзил грозному профессору. Но в искусстве остроумия и плетения интриг Снейп был подкован намного лучше, поэтому ему удалось быстро придать лицу невозмутимое и отстранённое выражение.
– Очень рад слышать, что мои зелья вам пригодились, Люпин. Теперь, когда я знаю, кто извлекает из них непосредственную выгоду, я всё больше склоняюсь к тому, чтобы улучшить рецепт…
– Мой альфа будет счастлив это услышать. Фенрир не очень доверяет зельям, но даже он впечатлён твоей работой.
Снейп и Люпин продолжили обмениваться хмурыми взглядами. Наконец, Гарри надоело наблюдать за ними, и он неспешно двинулся вверх по лестнице.
– Вы куда собрались, Поттер? – прорычал Снейп, вынужденный прервать безмолвное противостояние со старым недругом.
– В больничное крыло, сэр, – ответил Гарри, и не думая останавливаться. – Так я, по крайней мере, думаю, а то я не знаю точно, где оно находится. Ремус меня провожал.
– Теперь провожать вас буду я, – холодным тоном заявил Снейп и тоже стал подниматься по лестнице, стараясь не поворачиваться к Ремусу спиной. – Так как ваше неожиданное появление и так уже отвлекло меня от урока, я за вами прослежу.
– Как ты вообще узнал о нашем прибытии? – спросил Люпин, глядя, как слуга Тёмного Лорда приближается к Гарри, и с трудом сдерживая рычание.
Заметив реакцию оборотня, Снейп злорадно ухмыльнулся и демонстративно положил руку на плечо мальчика. Тот вздрогнул от неожиданности.
– Разве ты не догадываешься, мой старый добрый друг? Хотя защита замка не сработает, пока ты находишься в человеческом облике, она отлично реагирует на появление чужаков.
На мгновение эти слова ошеломили Лунатика. Гарри с восхищением смотрел, как зрачки оборотня наливаются янтарным цветом, а между презрительно скривившихся губ проглядывают кончики клыков.
– Ты лжёшь, Снейп. Хогвартс никогда не забывает своих. И даже если бы защита замка меня как-то почувствовала, она завязана на директоре школы, а не на мелкой слизеринской сошке.
– Превосходное умозаключение… для такой дворняги, как ты. Но ты забыл кое-что: в отсутствие главы школы защита предупреждает заместителя директора. Госпожа Лестрейндж уехала… вернее, её отправили на поиски ученика, которого она каким-то образом умудрилась потерять, - Снейп перевёл взгляд на стоящего рядом мальчика, и его неприятная усмешка стала по-настоящему зловещей. – Какая жалость, что вы с ней разминулись, мистер Поттер. Невезение и некомпетентность – очень опасное сочетание, если служишь Тёмному Лорду.
Ремус безразлично пожал плечами. Весь его гнев словно улетучился. Чувствуя, что им вот-вот придётся расстаться, Гарри осторожно вывернулся из хватки Снейпа и подошёл к крёстному. Ремус ответил на его лёгкое объятие и с нежностью потрепал по лохматой голове.
– Постарайся не влипать в неприятности, хорошо?
– Как видишь, от этого мало толку. Будь осторожен и постарайся отдохнуть, когда вернёшься домой.
– И чем быстрее, тем лучше, - презрительно бросил Снейп, но никто не обратил на него внимания.
– И ты тоже. Сириус убьёт меня, если с тобой что-нибудь случится, ведь я мог… – Ремус умолк, едва не признавшись вслух в своих тайных мечтаниях.
– Ведь ты мог что? Воспользоваться случаем и сожрать его? Вечно вы, гриффиндорцы, превращаете жизнь в мелодраму. Иди уже, Люпин, пока замок не стошнило.
Упомянутые гриффиндорцы смерили Снейпа неприязненными взглядами и снова повернулись друг к другу.
– Передавай привет дяде Сириусу от меня.
– Обязательно. Я попрошу разрешения писать тебе письма, но нам вряд ли разрешат. И всё-таки… До свидания, Гарри.
Мальчик постарался улыбнуться как можно естественней, хотя от этой улыбки лицо едва не свело судорогой.
– Увидимся, Ремус.
В сопровождении Снейпа Гарри отправился в больничное крыло. Профессор не спрашивал, где он был и чем занимался последние три дня, и ни словом не обмолвился насчёт того, что происходило в Хогвартсе в его отсутствие. Что думала школа о таинственном исчезновении первокурсника? Беспокоились ли за него друзья? Почему на поиски послали директрису?
Гарри ужасно хотел получить ответы на все эти вопросы, но всякий раз, поворачиваясь к Снейпу и видя откровенно враждебное выражение его лица, он терял всякую решимость. Кто знает, что скажет или сделает профессор, если привлечь к себе внимание? Гарри до сих пор не пытался улизнуть только потому, что помнил о клятве, которая, по словам Снейпа, не позволяла преподавателям причинить ученикам вред.
Зайдя в больничное крыло (ну не глупо ли размещать больницу на третьем этаже?), они увидели полную женщину средних лет, которая, судя по одежде, и была медсестрой. Едва завидев первокурсника в синяках и ссадинах, она пришла в праведное негодование и без промедления провела его за ширму, чтобы осмотреть.
– Подумать только, ты ведь Гарри Поттер? – спросила медсестра, помогая ученику снять грязную одежду и приводя его в порядок с помощью очищающих заклинаний. – С тех пор, как ты исчез, вся школа стоит на ушах. Ученики строили самые ужасные предположения о твоей судьбе, и я очень рада, что они оказались неверными. Какой ужасный синяк… Тебе больно дышать глубже, милый?
– Немного, но лучше, чем вчера, - ответил Гарри. – Значит, никто не знает, что я был…
– Тёмный Лорд, – прошипел Снейп, и медсестра явственно вздрогнула, – выразил желание, чтобы информация о событиях, приведших к вашему исчезновению, стала достоянием гласности только через него самого и с его согласия. Школа сможет обойтись без очередной раздутой истории в вашем исполнении.
Гарри оскорблено фыркнул, но не стал задавать вопросов. Получается, Снейп молчал не по своей воле? Значит ли это, что ему, Гарри, придётся рассказывать о своих приключениях Тёмному Лорду лично? Разве такими делами не занимаются органы правопорядка? Или Волдеморт намеревается замять намечающийся скандал, чтобы сохранить честь своего факультета? Что же будет с ним, станут ли ему угрожать или наложат заклятие забвения? Заставят подписать магический договор о неразглашении? Неужели Уайтхолла и Моргенсона не накажут, и они останутся в Хогвартсе?
Гарри подлечили, привели в порядок и дали чистую больничную пижаму, но он всё больше падал духом, и вскоре медсестра, которую, по её же словам, звали мадам Помфри, заметила его состояние.
– Держите, мистер Поттер, – произнесла она, протягивая флакон с голубой жидкостью. – Это хорошо успокаивает нервы.
Гарри, который относился к зельям крайне недоверчиво, неохотно взял в руки флакон и выпил незнакомую жидкость. На вкус всё оказалось не так уж плохо, и через считанные секунды он заметно расслабился. Следом за медсестрой Гарри покорно подошёл к кровати, свернулся на ней калачиком и уже почти забылся сном, когда услышал тихие голоса Снейпа и Помфри.
– Есть какие-либо серьёзные повреждения, отравление? – вкрадчиво спросил мужской голос.
– Вряд ли мне следует обсуждать это с вами, профессор, – отвечала женщина. – Вы не его декан, да ещё распоряжения Сами-Знаете-Кого… Могу лишь сказать, что его повреждения весьма значительны.
– Я сообщу нашему Лорду о возвращении Поттера, и будет лучше, если я смогу предоставить ему некоторую информацию о состоянии здоровья мальчика. Господин наверняка захочет поговорить с ним.
Наступила напряжённая тишина.
– Сначала дайте ему немного поспать, – в конце концов сказала медсестра. – Чтобы оправиться от самых серьёзных повреждений, ему потребуется лишь несколько часов сна, а потом он может вставать и идти на уроки. Хотя я бы посоветовала ему на ночь остаться здесь.
Раздалось раздражённое фырканье.
– Вы говорите это абсолютно всем, кто переступает порог больничного крыла.
-- Не всем, – не менее раздражённо отозвалась Помфри, – вы можете сутки напролёт здесь не появляться.
Если Снейп и ответил на эту реплику, Гарри этого уже не услышал, провалившись в глубокий сон без сновидений.
– Просыпайтесь, Поттер.
Гарри перевернулся на спину и открыл глаза. Прямо над собой он разглядел чьё-то размытое лицо, окаймлённое чёрными волосами. Потирая глаза, Гарри сел в постели и попытался на ощупь отыскать очки. Без предупреждения Снейп ухватил его за подбородок грубыми, мозолистыми пальцами и нацепил очки ему на нос.
– Одевайтесь, – приказал мужчина, хмуро глядя на него сверху вниз. – Лорд Волдеморт требует, чтобы мы явились к нему в кабинет.
Снейп оставил ему одежду на краю кровати и задвинул за собой ширму. Через тонкую белую ткань Гарри мог разглядеть выдающийся профиль профессора, который стоял снаружи, не скрывая нетерпения.
Быстро одевшись, Гарри вышел из-за ширмы и вместе со Снейпом покинул больничное крыло. Мадам Пофри, бросающая на учителя неодобрительные взгляды, напоследок велела Гарри немедленно прийти к ней, если он снова почувствует боль или усталость. Но возвращение в больничное крыло не входило в планы мальчика. После сна его переполняла энергия, а ушибы по всему телу напоминали о себе лишь лёгкой болью. Мельком взглянув на собственную руку, он увидел, что кожа на запястье слегка покраснела, но следы от верёвок, которыми его привязали к дереву, уже сошли.
Кабинет Тёмного Лорда располагался в отдельной башне, как и кабинет директрисы, но само помещение разительно отличалось от офиса мадам Лестрейндж. В старомодном, загроможденном вещами кабинете директора висело слишком много портретов давно умерших людей, а на столах расположились стопки документов и целая коллекция странных безделушек. Кабинет Волдеморта оказался воплощением утончённого вкуса. Вдоль стен круглой комнаты стояли книжные шкафы; то здесь, то там между внушительными томами располагался какой-нибудь таинственный прибор. Из мебели здесь был только письменный стол, несколько кресел, кушетка и телескоп у окна. На стене висел большой портрет Салазара Слизерина с огромной змеей, свернувшейся кольцами вокруг его плеч.
Кушетку занимала профессор Лестрейндж. Её поза казалась бы элегантной и изящной, если бы не выдавала её напряжение. Когда Снейп и его подопечный вошли в кабинет, директриса смерила их злобным взглядом, и Гарри нерешительно замер.
– Присаживайтесь, мистер Поттер.
Ровный, уверенный голос Волдеморта вывел Гарри из ступора, и он поспешно сел в указанное ему кресло. К его облегчению, Тёмный Лорд, казалось, был искренне рад его видеть: пугающие красные глаза блестели если не доброжелательно, то с явным любопытством.
– Профессор Снейп сообщил мне, что вы вернулись в замок сегодня утром, да ещё и в компании оборотня. Принимая во внимание ваше внезапное исчезновение после победы в квиддичном матче, а также то, что это произошло во время полнолуния, я осмелюсь предположить, что идея пойти прогуляться в лес принадлежала не вам.
Гарри молча кивнул, ожидая, когда ему зададут вопрос. Долго ждать ему не пришлось: Лестрейндж внезапно взвилась с места и двинулась прямо на него. Мальчик готов был рвануться куда-нибудь в сторону, лишь бы оказаться подальше от неё, как вдруг Снейп, до этого опиравшийся на дверь, вклинился между колдуньей и её жертвой. Правой рукой он крепко сжимал волшебную палочку, а левой держал Гарри за плечо. Лестрейндж остановилась, но заговорила так, будто её никто не прерывал.
– И мы должны поверить в то, что тебя похитили слизеринцы? – прошипела она. – Удобное объяснение! Но оно вовсе не разъясняет, как ты встретился с любовником твоего крёстного отца!
А вот это новость! Получается, Ремус и Сириус… пара? Любовники? Папа не упоминал, что его лучшие друзья геи (а вдруг отец был би?), да и Ремус точно ни о чём таком не говорил!
– Лестрейндж, возьми себя в руки, – приказал Волдеморт, хотя заявление директрисы явно подогрело его интерес. – Давайте не будем делать поспешные выводы. Мистер Поттер, расскажите нам вкратце о произошедших событиях, начиная с того момента, как вы покинули квиддичное поле.
Гарри не знал, о чём в этой истории стоит умолчать, поэтому не стал вдаваться ни в какие подробности, ничего конкретного при этом не скрывая. Несмотря на то, что время от времени его прерывали, чтобы задать вопросы – или обвинить его в чём-нибудь, как это делала Лейстрейндж, – весь рассказ занял меньше пяти минут. После истории Гарри Снейп казался взволнованным, директриса кипела от ярости, а Волдеморт лишь сидел в кресле, слегка откинувшись назад, и не сводил с мальчика внимательного взгляда.
– Какое удивительное приключение, мистер Поттер, – протянул Тёмный Лорд, медленно поднимаясь с места. – Вам действительно чудом удалось выжить.
Он уверенным шагом обошёл стол, ухватил одно из кресел, поставил его прямо напротив Гарри и сел. Мальчик невольно затаил дыхание. Змеиные глаза глядели на него с притворным сочувствием.
– Чудом, да… но я человек не верующий.
Стремительным движением, словно бросок кобры, Волдеморт обхватил голову Гарри обеими руками, вынуждая его встретиться взглядом с горящими красными глазами.
– Расслабьтесь, мистер Поттер, – прошипел он на языке змей, – если начнёте сопротивляться, будет больно.
Но Гарри не послушался. Он сопротивлялся, размахивая кулаками и пинаясь ногами, и боролся разумом, силясь избежать усиливающегося чужеродного давления у себя в голове.
Борьба заняла лишь долю секунды, а затем острая боль пронзила мозг. Гарри застыл, один раз конвульсивно дёрнулся и обмяк в руках Тёмного Лорда. Ошеломлённый и обессиленный, мальчик больше не мог сконцентрироваться и почти лишился чувств. Он ощущал только то, как нечто чужеродное перебирает его мысли одну за другой и что Волдеморт по-прежнему глядит ему в глаза.
Когда Гарри пришёл в себя, первым, что он почувствовал, был вкус. Кисловато-солёный привкус зелья, казалось, останется у него во рту навеки; не помогла даже вода, которой Снейп напоил его сразу после пробуждения.
Едва его мысли хоть немного прояснились, Гарри поспешно отстранился от зельевара, с трудом поднялся на ноги и, прихрамывая, отошёл в другой конец комнаты. Ноги его не держали, поэтому он прислонился к книжному шкафу и оттуда устремил грозный взгляд на взрослых. У кушетки, на которой только что лежал Гарри, стоял Снейп, скрестив руки на груди. На полу перед ним лежали осколки флакона из-под зелья. Лестрейндж с недовольным выражением лица замерла у телескопа, тщетно разыгрывая полную незаинтересованность. Волдеморт опять сидел за столом и писал что-то на листе пергамента.
– Что вы со мной сделали? – дрожащим голосом спросил Гарри.
Снейп и Лестрейдж лишь снисходительно усмехнулись ему, а Тёмный Лорд небрежно бросил:
– Легиллименция.
– Чушь, – не задумываясь, возразил он. Все трое перевели на него потрясённые взгляды. – Ко мне и раньше применяли легиллименцию, но это несравнимо хуже.
– Следи за языком, Поттер, – прошипел Снейп.
– Не намекаешь ли ты на то, что я лгу?
Гарри застыл, с трудом пытаясь проглотить ком в горле, но взгляда не отвёл.
– Я ни на что не намекаю. Это не могла быть просто легиллименция.
Тёмный Лорд лишь усмехнулся, не подтверждая и не опровергая это предположение.
– Я должен был убедиться, что ты не лжёшь. Положиться на счастливое стечение обстоятельств – это одно дело, а вовремя воспользоваться удобным случаем – совсем другое. Однако тебе удалось сделать и то, и другое. Теперь нет никакого смысла проводить в Правлении дальнейшее расследование, которое, уверяю тебя, причинило бы гораздо больше беспокойства, чем недолгая головная боль и неприятное зелье.
Гарри не мог согласиться с этими доводами. Его пугала одна лишь мысль, что этот человек хозяйничал у него в голове. Если слишком долго думать об этом, то ему наверняка скоро понадобится ещё и успокоительное.
– Правосудие осуществится уже очень скоро. Твои обидчики вот-вот прибудут сюда.
– Что? Вот так просто?
– А что ещё нужно? – уже с раздражением переспросил Волдеморт. – Их вина, как и твоя невиновность, уже доказаны, так зачем откладывать? Я бы не отказался заняться другими делами, а ты разве нет?
Говоря честно, Гарри с удовольствием занялся бы сейчас чем угодно, лишь бы это не было связано с Моргенсоном и Уайтхоллом. Он был не готов. Целых три дня он провёл вдали от внешнего мира, а потом вернулся, и события завертелись с головокружительной скоростью.
Но от него самого ничего не зависело. Гарри был даже рад этому. Он боялся представить, какое наказание полагается за покушение на убийство одноклассника, особенно если в качестве судьи выступает лично Тёмный Лорд. Мальчик твёрдо решил, что не хочет ничего знать.
– Значит, я могу уйти?
– И пропустить лучшую часть расследования? – откровенно изумился Волдеморт.
– Мне почему-то кажется, что это будет зрелище из категории «детям до тринадцати не рекомендуется».
Видимо, Снейп и Лестрейндж не совсем поняли, на что намекает Гарри, но Тёмный Лорд послал ему крайне неприятную ухмылку.
– Тем не менее, оно может оказаться весьма полезным с воспитательной точки зрения. Садись, а то упадёшь от слабости. Наша встреча не займёт много времени.
Гарри подчинился с большой неохотой. Он занял дальний конец кушетки и упрямо уставился в окно. Время шло, никто не проронил ни слова, и когда стук в дверь нарушил воцарившуюся тишину, не один Гарри подскочил от неожиданности.
– Войдите.
В кабинет уверенным шагом вошёл Моргенсон. Идеально выглаженная школьная мантия сидела на нем безукоризненно ровно – без магии здесь наверняка не обошлось. Выражение лица старшекурсника было таким же самодовольным, каким его запомнил Гарри. Ему сразу захотелось приложить эту физиономию чем-нибудь тяжёлым.
За Моргенсоном в комнату скользнул Уайтхолл. На его измождённом лице ясно отражалось ставшее постоянным волнение. Слизеринцы не заметили сидевшего возле окна первокурсника, устремив взгляды либо на Тёмного Лорда, либо на пол у себя под ногами. Моргенсон смело пытался посмотреть Волдеморту в глаза, как это часто делал Гарри, но в конечном итоге останавливал взгляд чуть выше или левее от пугающего лица. Гарри бы непременно посмеялся над трусостью своих обидчиков, если бы не мучительная мысль, что через пару минут от них обоих могут остаться лишь пятна крови на ковре.
– Вы ведь знаете, зачем вас вызвали сюда? – небрежно спросил Волдеморт, разбирая бумаги на столе.
Мальчики покачали головами. Тёмный Лорд с достоинством поднял бровь:
– Неужели? Даже не догадываетесь?
Моргенсон неловко переступил с ноги на ногу. Уайтхолл за его спиной едва заметно дёрнулся.
– Я предполагаю, что вы хотите задать нам вопросы о ловце Гриффиндора, – заявил слизеринский капитан, не выказывая ни малейших признаков раскаяния. – Но мы уже рассказали госпоже директору и нашему декану всё, что знаем.
Моргенсон повернулся к Лестрейндж, которая не удостоила его взглядом, а затем к Снейпу, который, напротив, не сводил глаз со своих подопечных. При этом Моргенсон, как ни странно, не обратил никакого внимания на Гарри, который сидел прямо за зельеваром.
– Да, я просмотрел их отчёты и не обнаружил ничего подозрительного, – дружелюбным тоном отозвался Волдеморт. – Исчезновение юного мистера Поттера действительно получилось очень загадочным, по его собственной воле или чьей-либо ещё. План был хорош…
Уайтхолл нахмурился, а Моргенсон буквально раздулся от гордости, как пузырь, и старательно делал вид, будто его это всё не касается.
– … но исполнение оставляет желать лучшего. Вы со мной не согласны, мистер Поттер?
Волдеморт махнул рукой в его сторону – на обычный указательный жест это было не очень похоже – и Гарри почувствовал, как вокруг него растворяется магия, которой он раньше не чувствовал. Старшекурсники с ужасом повернулись к кушетке, на которой сидел мальчик.
– Но это н-невозможно! Ты же мёртв!
– Если так, – сердито сощурился Гарри, – то вы тоже мертвы.
Моргенсон смертельно побледнел. Уайтхолл, судя по лицу, был на грани обморока.
– Ну-ну-ну, мистер Поттер, нехорошо так говорить, – пожурил его Волдеморт. – Хотя ваш гнев мне вполне понятен. Я и сам очень огорчен.
Гарри отвернулся от Тёмного Лорда и своих несостоявшихся убийц и, слегка ссутулившись, выглянул в окно. Как бы он хотел сейчас оказаться в каком-нибудь другом месте, да где угодно! Но от звуков он при всём желании не мог отрешиться, и каждый шаг, каждый тяжёлый вздох и едва слышный шорох одежды напоминал ему, что за его спиной вот-вот могут прерваться две жизни.
– Дело даже не в том, что вам захотелось отстоять свою честь, – продолжал Волдеморт, – в конце концов, желание продемонстрировать своё превосходство абсолютно естественно, особенно для слизеринцев. Пара неприятных сглазов, публичное унижение, в крайнем случае, проклятие – любого из этих способов было бы достаточно, чтобы одержать победу в обычной школьной распре.
От этих слов сердце Гарри в ужасе сжалось. И во главе Магической Британии стоит человек, потворствующий подобному хулиганству? Мальчику хотелось заткнуть уши, чтобы ничего не слышать, но он не осмеливался. Как истинный садист, Волдеморт желал, чтобы у его преступлений были свидетели, а его дружки, исполняющие в этой школе обязанности декана и директрисы, отчего-то под эту роль не подходили.
– Однако ваши действия вышли за все допустимые пределы. Мало того, что в качестве жертвы вы выбрали человека, которому я, ваш властелин и повелитель, выказал своё личное расположение, и вознамерились убить его, так вы ещё нарушили Договор Змея и Волка, что равносильно государственной измене. Вы вообще представляете, какой вред могли причинить ваши действия? Наш мир с оборотнями слишком хрупок, чтобы его нарушали глупцы вроде вас!
Начав речь тихо и спокойно, Тёмный Лорд постепенно повышал голос, и гнев бурлил в нём, как водный поток.
– Предупреждаю вас, если Сивый потребует компенсацию за нарушение его границ, я без колебаний брошу вас самих на съедение волкам, в прямом и переносном смысле. Круцио!
Гарри вскочил с места. В комнате раздались два пронзительных, мучительных крика, и мальчик автоматически обернулся на звук и увидел, как старшекурсники корчатся на полу под пыточным проклятием. Гарри мельком взглянул на директрису, которая смотрела на мучения школьников с явным презрением, и на миг ощутил к ней жгучую ненависть. Сидящий рядом Снейп пристально наблюдал за происходящим, и хотя Гарри не мог определить, о чём он думает, жалости во взгляде слизеринского декана не было.
Снимать проклятие никто не спешил, и крики не умолкали. Гарри чувствовал, как с каждой секундой его сердце и разум погружаются в странный и болезненный транс, будто он сам попал под какое-то необычное проклятие. Больше он терпеть не мог и, закрыв ладонями уши, сам издал пронзительный вопль:
– Хватит!
Отвлёкшийся от проклятия Волдеморт резко повернулся к дрожащему первокурснику. Его глаза яростно горели двумя красными угольками. У ног Тёмного Лорда, плача и хныкая от боли, лежали Уайтхолл и Моргенсон. Смотреть на их жалкий вид было невыносимо.
– Что ты сказал, Поттер? – зашипел Волдеморт не то на змеином, не то на человеческом языке.
Гарри обнаружил, что не может произнести ни слова, словно его горло сжала чья-то призрачная рука, но не говорить он тоже не мог. Хранить молчание было страшнее, чем встретить гнев Тёмного Лорда.
– Хватит, – прохрипел он едва ли не шепотом, затем с трудом сглотнул и заговорил уже громче: – Мне этого достаточно. Они уже достаточно наказаны за нападение на меня, а с их преступлениями против оборотней разберётся Сивый. Хватит. Нет никакой необходимости продолжать… причинять им боль.
Ледяные пальцы Волдеморта неожиданно сомкнулись на горле Гарри. Кроваво-красные глаза пригвоздили его к месту, и мальчику оставалось лишь глядеть на Тёмного Лорда снизу вверх широко раскрытыми, испуганными глазами.
– Это мне решать, когда действительно хватит, безмозглый щенок, – прошипел диктатор и швырнул мальчика на пол. Гарри инстинктивно сжался, ожидая, что его сейчас ударят или проклянут, но вместо этого Тёмный Лорд прошествовал к столу и сел в кресло. – Хватит. Пока. Прежде чем решить, каким будет ваше дальнейшее наказание, я должен начать переговоры с Сивым. Но для того, чтобы мы с вами до конца понимали друг друга, скажу: с этого дня ноги вашей не будет в Хогвартсе. Нарушите это условие – поплатитесь жизнью. Если вы ещё когда-нибудь приблизитесь к мистеру Поттеру – с угрозами или с раскаянием – поплатитесь тем же. Госпожа директор, отведите их в подземелья, пока не прибудут полномочные представители власти. Профессор, сопроводите мистера Поттера в факультетскую гостиную и объясните ему необходимость сохранять некоторые подробности при себе.
Гарри не ждал ни секунды. Он выскочил из кабинета ещё до того, как Уайтхолл или Моргенсон успели подняться на ноги. Он спустился по лестнице и принялся беспокойно мерить шагами пол, пока к нему не присоединился значительно более сдержанный учитель зельеварения. Выражение лица Снейпа оставалось бесстрастным, но взвинченного Гарри это обеспокоило даже больше, чем его извечные недовольные взгляды.
– Когда вас спросят, что случилось после матча, – начал Снейп тем же тоном, каким прочёл бы особенно важную лекцию по зельеварению, – вы скажете, что вас похитили Уайтхолл и Моргенсон.
Мальчик ошеломлённо уставился на него. Неужели Снейп хочет, чтобы он сказал правду? Даже Гарри, мало сведущий в политических делах, понимал, что ситуация складывается щекотливая и может повредить чьей-то репутации, в том числе чести всего слизеринского факультета.
– Их неожиданное исчезновение, совпавшее с вашим возвращением, не останется незамеченным, – объяснил профессор. – Однако вы никому не должны говорить ни о том, что они хотели убить вас, ни об оборотнях, ни о спасительном вмешательстве Люпина. Вместо этого вы расскажете, как вас оглушили и подбросили в маггловский Лондон. Вчера вечером один из сотрудников Авангарда* нашёл вас, целого и невредимого, в одном из отделений британской социальной службы и сопроводил в Правление для небольшого допроса, поэтому вы вернулись в Хогвартс лишь сегодня утром. Не выдумывайте ничего лишнего и избегайте чётких описаний – окружающие сами сочинят детали, о которых вы умолчите.
Гарри кивнул. Хотя ему не хотелось лгать только ради того, чтобы посодействовать грандиозным планам Волдеморта, мальчик в то же самое время испытывал облегчение: теперь не придётся снова рассказывать о тех страшных минутах до того, как Ремус пришёл к нему на помощь, когда он был уверен, что погибнет. Помимо этого, в глубине души Гарри хотел держать в секрете дружбу с Ремусом. Он вовсе не стыдился того, что его крёстный (оба крёстных!) – оборотень; напротив, он сомневался, что сможет стерпеть насмешки над этим добрым, спокойным человеком, который по стечению обстоятельств раз в месяц обрастал шерстью.
– А Ремуса за это накажут? – робко спросил Гарри.
– Да, – ядовито бросил Снейп, не глядя на мальчика.
Гриффиндорец очень хотел возразить, доказать, что Люпин не сделал ничего плохого, зато проявил отвагу и благородство. Избитые фразы вертелись у него на языке, готовые излиться длинной тирадой, но Гарри сдержался. Спорить было бесполезно. Снейпу всё равно наплевать, но даже если бы это было не так, он бы не смог ничего изменить. Решать судьбу Ремуса мог лишь Фенрир Сивый.
Благодаря быстрой, размашистой походке Снейпа они быстро добрались до башни Гриффиндора. Не доходя до портрета Полной дамы, профессор схватил мальчика за плечо и резко развернул к себе. Гарри, которого сегодня уже держали за шею, не был намерен терпеть такое обращение. Он с силой ударил по удерживающей его руке и отпрыгнул на безопасное расстояние. На миг Гарри и его ненавистный учитель замерли, настороженно глядя друг на друга. Взаимное недоверие и враждебность между ними были почти осязаемы.
– Вы ни слова не скажете о том, что с вами произошло, ни одной живой душе, включая мою крестницу. Если вы впутаете её в эту историю, Тёмный Лорд покажется вам не самой серьёзной проблемой.
Гарри смерил его полным ненависти взглядом, развернулся и двинулся к портрету.
– Кстати, Поттер…
Гарри неохотно обернулся через плечо.
– Поздравляю – вы сумели избежать банальностей, вроде страшной смерти от волчьих когтей. Такого шоу в Хогвартсе давно не было.
________________________________________
*«Авангард» в созданной Волдемортом политической системе является заменой Аврорату, так же, как «Правление» заменяет Министерство магии.
Оригинал: Prince of the Dark Kingdom
Автор: Mizuni-sama
Переводчик: Simeona
Рейтинг: R
Пейринг: ГП/ЛВ (джен), СС, ГГ, ДМ, РУ и др.
Саммари: Лорд Волдеморт одержал победу и основал свое собственное королевство. Десять лет спустя юный волшебник окажется в этом мире и найдет в нем свою судьбу. АУ. Гарри НЕтемный, Волдеморт – его наставник.
Разрешение на перевод: получено.
Размещение на других ресурсах без разрешения переводчика запрещено. В дневнике главы выкладываются небеченными.
Глава 17.
Королевское правосудие
читать дальшеУтром Ремус разбудил Гарри ещё до рассвета. Несколько неловко передвигаясь по комнате, они молча приготовили овсянку на завтрак, прибрали в домике, оделись и направились в хлев. С некоторым трудом им обоим удалось забраться на лошадь (оказывается, её звали Хельга) и неспешным шагом выехали в лес.
– Я бы просто аппарировал нас в Хогсмид, – объяснил оборотень, – но мы оба сейчас в таком состоянии, что нас обязательно расщепит.
Поездка верхом выдалась очень тихой и напряжённой. Ушибы Гарри по-прежнему болели, а его попутчик был ещё очень слаб, несмотря на способности к регенерации. Мальчик, во время еды ухватившийся за пояс Ремуса, чувствовал, как напряжено всё его тело. Когда рассвет наконец вступил в свои права, оборотень уже обливался потом.
– Нам надо вернуться, – заявил Гарри. – Ты не в состоянии путешествовать, Лунатик.
Тот лишь печально, но искренне улыбнулся.
– Не волнуйся, дружок. Ещё ярдов сто, и территория оборотней окажется позади. Там мы сможем сесть на автобус.
– Автобус?
– Вроде того.
– Здесь ходят автобусы?
– Отсюда лишь пять миль до Норрингтона.
– Что? Но как вы отвлекаете магглов?
– Маскирующие чары, да ещё временные. Сейчас обсуждается возможность установить защиту по всему периметру нашей территории. Альфе не нравится, что оборотни будут отрезаны этой волшебной границей, но на самом деле это самое практичное решение всех проблем с нарушением наших владений. Если кто-то перестаёт строго следить за своим участком границы, к нам начинают забредать магглы. Да и волшебники зачастую отказываются воспринимать собственные законы всерьёз. Они не понимают, что поплатятся жизнью, как только ступят на наши земли.
– И многих людей убивают?
Ремус немного помолчал.
– В самом начале много людей погибло, но и оборотней тоже. Тогда казалось, что все тебе враги. Везде опасность. Многие были напуганы: кто-то доставал палочку, кто-то скалил зубы. Но сейчас… ну, опасность сохраняется, но теперь между нами проложены границы.
– Значит, люди и оборотни теперь никогда не сталкиваются?
– Ну, мы заключаем сделки и иногда оказываемся в обществе волшебников… но мы существуем как два отдельных государства с различными традициями и взглядами на жизнь. Кто-то принимает это как данность, кто-то сильно предубеждён против чужого образа жизни, а кто-то чересчур его идеализирует. Наш нынешний альфа выступает за изоляцию, но рано или поздно его свергнут, и что будет тогда? Кто знает? В зависимости от взглядов нового альфы, мы можем вернуться к некоторым традициям волшебников или же оказаться окончательно отрезанными от них. Но, разумеется, нам придётся считаться и с Волдемортом.
– Из-за Договора Змея и Волка?
– Частично. Это перемирие действует только потому, что Волдеморт соблюдает свою часть договора, а Сивый – свою. Эти двое – очень сильные союзники, которые относятся друг к другу настороженно, но с уважением. Если кому-то удастся свергнуть Фенрира, Волдеморт имеет право расторгнуть договор. Тогда может начаться гражданская война.
– Но он же не станет этого делать, правда? То есть, он ведь старается сделать страну сильнее!
– Да. Что может быть лучше, чем объединить всех волшебников Британии против общей опасности, призывая их защитить своих детей и близких от злобных оборотней?
На это Гарри нечего было сказать. Даже думать об подобном было ужасно. Его едва не затошнило, когда он осознал всю извращённую логику такой политики. Он никогда не считал себя наивным, но лёгкость, с которой Ремус говорил о политических интригах, о войне и ненависти, потрясла его. Оборотень наверняка почувствовал беспокойство спутника и поспешил его успокоить:
– Не переживай так, Гарри. На данный момент Волдеморту более выгоден мир, чем война. Ему и без оборотней есть чем заняться.
Они перевели разговор на более мирные темы, принявшись обсуждать образ жизни оборотней и школьников. Странно, но, по мнению Ремуса, жизнь Гарри в Хогвартсе была так же необычна, как жизнь оборотней для любопытного мальчика. Гермиона, Драко, профессор Снейп и директриса Лестрейндж, все по разным причинам, стали предметами большого интереса со стороны крёстного, а после рассказов о Фенире Сивом, Сириусе Блэке, общине оборотней и об их лесных жилищах воображение Гарри разгорелось, как пожар. Хотя он не видел ничего из того, о чём ему поведал Ремус, мальчик страстно желал запечатлеть всё это на бумаге любым доступным способом.
Они подошли к обычному забору с колючей проволокой и спешились. Хельгу распрягли и отпустили, но она осталась стоять рядом. Ремус вытащил из кармана волшебную палочку, которую Гарри ещё ни разу не видел, и пару раз взмахнул ею.
– Это может занять пару минут, – произнёс оборотень. – «Ночные рыцари» несколько дезориентированы с утра пораньше.
– Ночные рыцари?
– Сам увидишь.
Меньше пяти минут спустя Гарри действительно увидел. Сначала раздался оглушительный шум, и откуда ни возьмись перед путниками возник большой автобус. Его корпус был весь исцарапан ветвями деревьев, покрыт листьями и сучьями, но Гарри всё равно представить себе не мог, как целый автобус продрался сюда через лесную чащу. В салоне мальчик и оборотень обнаружили весьма ворчливого водителя и крепко спящего кондуктора.
– Эй! Отстань, мам… - пробормотал прыщавый кондуктор в ответ на грубый толчок водителя, потянулся и издал титанический зевок.
– Ты кого мамой зовёшь-то? У меня рожа покраше будет! Давай билеты продавай уже, бобби…
– Я Боб, а не Бобби! Сейчас всё сделаю… Чем могу служить, господа? На этой недели у нас скидки на билеты до св. Мунго! Судя по вашему виду, вам не помешает туда съездить.
Ремус улыбнулся ему с явным сожалением.
– Два билета до Хогсмида, пожалуйста. Боюсь, мой юный друг уже опаздывает на занятия.
Вот чёрт! Гарри напрочь забыл о занятиях. Он пропустил тест по зельеварению, а ещё на выходных надо было готовиться к практикуму по трансфигурации, не говоря уже о недоделанном домашнем задании по чарам и травологии.
– Столько отработок… – пожаловался Гарри, когда они уселись на места. Вместо сидений в автобусе были установлены кровати. Как странно.
– Ты же понимаешь, что всё могло быть намного хуже? – усмехнулся Ремус.
– Тебе легко говорить. Получается, ты спасал мои внутренности от оборотней, но только для того, чтобы Снейп пустил их на ингредиенты для зелий.
Ремус издал глухой смешок, похожий на лай.
Они добрались до замка как раз после начала третьего урока, поэтому в школьных коридорах не было ни души. Оказавшись в Хогвартсе в целости и сохранности, Гарри заметно растерялся, не зная, что теперь делать. Пойти сразу к директрисе и рассказать о том, что случилось? Или сначала нужно сходить в больничное крыло, где бы оно ни находилось, чтобы его там немного подлечили, а потом просто вернуться на занятия? А как же Уайтхолл и Моргенсон, а остальные слизеринцы? Гарри сомневался, что Драко стал бы потворствовать покушению на убийство, но это вовсе не значит, что другие слизеринцы не способны совершить нечто в том же духе, защищая честь факультета.
– Пойдём в больничное крыло, – предложил Ремус. – Медсестра приведёт тебя в порядок, а потом предупредит Минерву, что ты вернулся. Твоему декану лучше знать, что делать.
Гарри с готовностью согласился и последовал за оборотнем, который явно знал дорогу. Поднимаясь по какой-то не знакомой Гарри лестнице, они впервые увидели одного из обитателей замка. Точнее, обитатель замка увидел их.
– Ты! – раздался возмущённый голос. – Ты что здесь делаешь? Ты нарушаешь условия договора!
С самым доброжелательным и несколько снисходительным выражением Ремус повернулся в сторону зельевара, спешащего вверх по лестнице. Сохраняя спокойствие, оборотень спустился на одну ступеньку и положил руку на плечо Гарри. Тот с любопытством переводил взгляд с одного взрослого на другого: ему ещё никогда не приходилось видеть Снейпа таким взволнованным. Внезапно профессор заметил Гарри, и на его лице застыло выражение крайнего изумления. Если бы мальчик сам не был весьма озадачен, реакция нелюбимого преподавателя доставила бы ему немало удовольствия.
– Поттер, где вы были? И что вы делаете с этим… с этим…
– Надо же, Северус, в первый раз вижу, как ты не можешь подобрать слова, – отметил Ремус.
– ... С этим шелудивым бродягой! – прорычал Снейп.
– Почему бы вам не спросить Моргенсона и Уайтхолла? Они совершенно точно знали, где я нахожусь и с кем.
Профессор внимательно посмотрел на Гарри, пытаясь по внешнему виду определить, где он пропадал. Мальчишка был одет в грязную школьную мантию, порванную в нескольких местах, и явно берёг левую руку. Присутствие старинного школьного недруга внезапно напомнило Снейпу о текущем лунном цикле, который зловещим образом ассоциировался с исчезновением Поттера. Сделанные выводы явно сильно встревожили профессора.
– Вас укусили? – тихо спросил он.
– Нет, – отозвался Гарри и скрестил руки на груди, – но только благодаря Ремусу. Он спас мне жизнь.
– Оборотень спас вам жизнь в полнолуние? Звучит неправдоподобно.
– Что такое, Северус? Неужели ты не веришь в собственные снадобья? Ведь это ты каждый месяц предоставляешь моей стае аконитовое зелье. Мы уже довольно давно нашли ему применение. Даже один оборотень, сохранивший разум при полной луне, может предотвратить некоторые… несчастные случаи.
Если бы Гарри не был уверен в обратном, ему могло бы показаться, что Ремус намеренно провоцирует Снейпа. Мальчик от души завидовал той легкости, с которой его крёстный дерзил грозному профессору. Но в искусстве остроумия и плетения интриг Снейп был подкован намного лучше, поэтому ему удалось быстро придать лицу невозмутимое и отстранённое выражение.
– Очень рад слышать, что мои зелья вам пригодились, Люпин. Теперь, когда я знаю, кто извлекает из них непосредственную выгоду, я всё больше склоняюсь к тому, чтобы улучшить рецепт…
– Мой альфа будет счастлив это услышать. Фенрир не очень доверяет зельям, но даже он впечатлён твоей работой.
Снейп и Люпин продолжили обмениваться хмурыми взглядами. Наконец, Гарри надоело наблюдать за ними, и он неспешно двинулся вверх по лестнице.
– Вы куда собрались, Поттер? – прорычал Снейп, вынужденный прервать безмолвное противостояние со старым недругом.
– В больничное крыло, сэр, – ответил Гарри, и не думая останавливаться. – Так я, по крайней мере, думаю, а то я не знаю точно, где оно находится. Ремус меня провожал.
– Теперь провожать вас буду я, – холодным тоном заявил Снейп и тоже стал подниматься по лестнице, стараясь не поворачиваться к Ремусу спиной. – Так как ваше неожиданное появление и так уже отвлекло меня от урока, я за вами прослежу.
– Как ты вообще узнал о нашем прибытии? – спросил Люпин, глядя, как слуга Тёмного Лорда приближается к Гарри, и с трудом сдерживая рычание.
Заметив реакцию оборотня, Снейп злорадно ухмыльнулся и демонстративно положил руку на плечо мальчика. Тот вздрогнул от неожиданности.
– Разве ты не догадываешься, мой старый добрый друг? Хотя защита замка не сработает, пока ты находишься в человеческом облике, она отлично реагирует на появление чужаков.
На мгновение эти слова ошеломили Лунатика. Гарри с восхищением смотрел, как зрачки оборотня наливаются янтарным цветом, а между презрительно скривившихся губ проглядывают кончики клыков.
– Ты лжёшь, Снейп. Хогвартс никогда не забывает своих. И даже если бы защита замка меня как-то почувствовала, она завязана на директоре школы, а не на мелкой слизеринской сошке.
– Превосходное умозаключение… для такой дворняги, как ты. Но ты забыл кое-что: в отсутствие главы школы защита предупреждает заместителя директора. Госпожа Лестрейндж уехала… вернее, её отправили на поиски ученика, которого она каким-то образом умудрилась потерять, - Снейп перевёл взгляд на стоящего рядом мальчика, и его неприятная усмешка стала по-настоящему зловещей. – Какая жалость, что вы с ней разминулись, мистер Поттер. Невезение и некомпетентность – очень опасное сочетание, если служишь Тёмному Лорду.
Ремус безразлично пожал плечами. Весь его гнев словно улетучился. Чувствуя, что им вот-вот придётся расстаться, Гарри осторожно вывернулся из хватки Снейпа и подошёл к крёстному. Ремус ответил на его лёгкое объятие и с нежностью потрепал по лохматой голове.
– Постарайся не влипать в неприятности, хорошо?
– Как видишь, от этого мало толку. Будь осторожен и постарайся отдохнуть, когда вернёшься домой.
– И чем быстрее, тем лучше, - презрительно бросил Снейп, но никто не обратил на него внимания.
– И ты тоже. Сириус убьёт меня, если с тобой что-нибудь случится, ведь я мог… – Ремус умолк, едва не признавшись вслух в своих тайных мечтаниях.
– Ведь ты мог что? Воспользоваться случаем и сожрать его? Вечно вы, гриффиндорцы, превращаете жизнь в мелодраму. Иди уже, Люпин, пока замок не стошнило.
Упомянутые гриффиндорцы смерили Снейпа неприязненными взглядами и снова повернулись друг к другу.
– Передавай привет дяде Сириусу от меня.
– Обязательно. Я попрошу разрешения писать тебе письма, но нам вряд ли разрешат. И всё-таки… До свидания, Гарри.
Мальчик постарался улыбнуться как можно естественней, хотя от этой улыбки лицо едва не свело судорогой.
– Увидимся, Ремус.
В сопровождении Снейпа Гарри отправился в больничное крыло. Профессор не спрашивал, где он был и чем занимался последние три дня, и ни словом не обмолвился насчёт того, что происходило в Хогвартсе в его отсутствие. Что думала школа о таинственном исчезновении первокурсника? Беспокоились ли за него друзья? Почему на поиски послали директрису?
Гарри ужасно хотел получить ответы на все эти вопросы, но всякий раз, поворачиваясь к Снейпу и видя откровенно враждебное выражение его лица, он терял всякую решимость. Кто знает, что скажет или сделает профессор, если привлечь к себе внимание? Гарри до сих пор не пытался улизнуть только потому, что помнил о клятве, которая, по словам Снейпа, не позволяла преподавателям причинить ученикам вред.
Зайдя в больничное крыло (ну не глупо ли размещать больницу на третьем этаже?), они увидели полную женщину средних лет, которая, судя по одежде, и была медсестрой. Едва завидев первокурсника в синяках и ссадинах, она пришла в праведное негодование и без промедления провела его за ширму, чтобы осмотреть.
– Подумать только, ты ведь Гарри Поттер? – спросила медсестра, помогая ученику снять грязную одежду и приводя его в порядок с помощью очищающих заклинаний. – С тех пор, как ты исчез, вся школа стоит на ушах. Ученики строили самые ужасные предположения о твоей судьбе, и я очень рада, что они оказались неверными. Какой ужасный синяк… Тебе больно дышать глубже, милый?
– Немного, но лучше, чем вчера, - ответил Гарри. – Значит, никто не знает, что я был…
– Тёмный Лорд, – прошипел Снейп, и медсестра явственно вздрогнула, – выразил желание, чтобы информация о событиях, приведших к вашему исчезновению, стала достоянием гласности только через него самого и с его согласия. Школа сможет обойтись без очередной раздутой истории в вашем исполнении.
Гарри оскорблено фыркнул, но не стал задавать вопросов. Получается, Снейп молчал не по своей воле? Значит ли это, что ему, Гарри, придётся рассказывать о своих приключениях Тёмному Лорду лично? Разве такими делами не занимаются органы правопорядка? Или Волдеморт намеревается замять намечающийся скандал, чтобы сохранить честь своего факультета? Что же будет с ним, станут ли ему угрожать или наложат заклятие забвения? Заставят подписать магический договор о неразглашении? Неужели Уайтхолла и Моргенсона не накажут, и они останутся в Хогвартсе?
Гарри подлечили, привели в порядок и дали чистую больничную пижаму, но он всё больше падал духом, и вскоре медсестра, которую, по её же словам, звали мадам Помфри, заметила его состояние.
– Держите, мистер Поттер, – произнесла она, протягивая флакон с голубой жидкостью. – Это хорошо успокаивает нервы.
Гарри, который относился к зельям крайне недоверчиво, неохотно взял в руки флакон и выпил незнакомую жидкость. На вкус всё оказалось не так уж плохо, и через считанные секунды он заметно расслабился. Следом за медсестрой Гарри покорно подошёл к кровати, свернулся на ней калачиком и уже почти забылся сном, когда услышал тихие голоса Снейпа и Помфри.
– Есть какие-либо серьёзные повреждения, отравление? – вкрадчиво спросил мужской голос.
– Вряд ли мне следует обсуждать это с вами, профессор, – отвечала женщина. – Вы не его декан, да ещё распоряжения Сами-Знаете-Кого… Могу лишь сказать, что его повреждения весьма значительны.
– Я сообщу нашему Лорду о возвращении Поттера, и будет лучше, если я смогу предоставить ему некоторую информацию о состоянии здоровья мальчика. Господин наверняка захочет поговорить с ним.
Наступила напряжённая тишина.
– Сначала дайте ему немного поспать, – в конце концов сказала медсестра. – Чтобы оправиться от самых серьёзных повреждений, ему потребуется лишь несколько часов сна, а потом он может вставать и идти на уроки. Хотя я бы посоветовала ему на ночь остаться здесь.
Раздалось раздражённое фырканье.
– Вы говорите это абсолютно всем, кто переступает порог больничного крыла.
-- Не всем, – не менее раздражённо отозвалась Помфри, – вы можете сутки напролёт здесь не появляться.
Если Снейп и ответил на эту реплику, Гарри этого уже не услышал, провалившись в глубокий сон без сновидений.
– Просыпайтесь, Поттер.
Гарри перевернулся на спину и открыл глаза. Прямо над собой он разглядел чьё-то размытое лицо, окаймлённое чёрными волосами. Потирая глаза, Гарри сел в постели и попытался на ощупь отыскать очки. Без предупреждения Снейп ухватил его за подбородок грубыми, мозолистыми пальцами и нацепил очки ему на нос.
– Одевайтесь, – приказал мужчина, хмуро глядя на него сверху вниз. – Лорд Волдеморт требует, чтобы мы явились к нему в кабинет.
Снейп оставил ему одежду на краю кровати и задвинул за собой ширму. Через тонкую белую ткань Гарри мог разглядеть выдающийся профиль профессора, который стоял снаружи, не скрывая нетерпения.
Быстро одевшись, Гарри вышел из-за ширмы и вместе со Снейпом покинул больничное крыло. Мадам Пофри, бросающая на учителя неодобрительные взгляды, напоследок велела Гарри немедленно прийти к ней, если он снова почувствует боль или усталость. Но возвращение в больничное крыло не входило в планы мальчика. После сна его переполняла энергия, а ушибы по всему телу напоминали о себе лишь лёгкой болью. Мельком взглянув на собственную руку, он увидел, что кожа на запястье слегка покраснела, но следы от верёвок, которыми его привязали к дереву, уже сошли.
Кабинет Тёмного Лорда располагался в отдельной башне, как и кабинет директрисы, но само помещение разительно отличалось от офиса мадам Лестрейндж. В старомодном, загроможденном вещами кабинете директора висело слишком много портретов давно умерших людей, а на столах расположились стопки документов и целая коллекция странных безделушек. Кабинет Волдеморта оказался воплощением утончённого вкуса. Вдоль стен круглой комнаты стояли книжные шкафы; то здесь, то там между внушительными томами располагался какой-нибудь таинственный прибор. Из мебели здесь был только письменный стол, несколько кресел, кушетка и телескоп у окна. На стене висел большой портрет Салазара Слизерина с огромной змеей, свернувшейся кольцами вокруг его плеч.
Кушетку занимала профессор Лестрейндж. Её поза казалась бы элегантной и изящной, если бы не выдавала её напряжение. Когда Снейп и его подопечный вошли в кабинет, директриса смерила их злобным взглядом, и Гарри нерешительно замер.
– Присаживайтесь, мистер Поттер.
Ровный, уверенный голос Волдеморта вывел Гарри из ступора, и он поспешно сел в указанное ему кресло. К его облегчению, Тёмный Лорд, казалось, был искренне рад его видеть: пугающие красные глаза блестели если не доброжелательно, то с явным любопытством.
– Профессор Снейп сообщил мне, что вы вернулись в замок сегодня утром, да ещё и в компании оборотня. Принимая во внимание ваше внезапное исчезновение после победы в квиддичном матче, а также то, что это произошло во время полнолуния, я осмелюсь предположить, что идея пойти прогуляться в лес принадлежала не вам.
Гарри молча кивнул, ожидая, когда ему зададут вопрос. Долго ждать ему не пришлось: Лестрейндж внезапно взвилась с места и двинулась прямо на него. Мальчик готов был рвануться куда-нибудь в сторону, лишь бы оказаться подальше от неё, как вдруг Снейп, до этого опиравшийся на дверь, вклинился между колдуньей и её жертвой. Правой рукой он крепко сжимал волшебную палочку, а левой держал Гарри за плечо. Лестрейндж остановилась, но заговорила так, будто её никто не прерывал.
– И мы должны поверить в то, что тебя похитили слизеринцы? – прошипела она. – Удобное объяснение! Но оно вовсе не разъясняет, как ты встретился с любовником твоего крёстного отца!
А вот это новость! Получается, Ремус и Сириус… пара? Любовники? Папа не упоминал, что его лучшие друзья геи (а вдруг отец был би?), да и Ремус точно ни о чём таком не говорил!
– Лестрейндж, возьми себя в руки, – приказал Волдеморт, хотя заявление директрисы явно подогрело его интерес. – Давайте не будем делать поспешные выводы. Мистер Поттер, расскажите нам вкратце о произошедших событиях, начиная с того момента, как вы покинули квиддичное поле.
Гарри не знал, о чём в этой истории стоит умолчать, поэтому не стал вдаваться ни в какие подробности, ничего конкретного при этом не скрывая. Несмотря на то, что время от времени его прерывали, чтобы задать вопросы – или обвинить его в чём-нибудь, как это делала Лейстрейндж, – весь рассказ занял меньше пяти минут. После истории Гарри Снейп казался взволнованным, директриса кипела от ярости, а Волдеморт лишь сидел в кресле, слегка откинувшись назад, и не сводил с мальчика внимательного взгляда.
– Какое удивительное приключение, мистер Поттер, – протянул Тёмный Лорд, медленно поднимаясь с места. – Вам действительно чудом удалось выжить.
Он уверенным шагом обошёл стол, ухватил одно из кресел, поставил его прямо напротив Гарри и сел. Мальчик невольно затаил дыхание. Змеиные глаза глядели на него с притворным сочувствием.
– Чудом, да… но я человек не верующий.
Стремительным движением, словно бросок кобры, Волдеморт обхватил голову Гарри обеими руками, вынуждая его встретиться взглядом с горящими красными глазами.
– Расслабьтесь, мистер Поттер, – прошипел он на языке змей, – если начнёте сопротивляться, будет больно.
Но Гарри не послушался. Он сопротивлялся, размахивая кулаками и пинаясь ногами, и боролся разумом, силясь избежать усиливающегося чужеродного давления у себя в голове.
Борьба заняла лишь долю секунды, а затем острая боль пронзила мозг. Гарри застыл, один раз конвульсивно дёрнулся и обмяк в руках Тёмного Лорда. Ошеломлённый и обессиленный, мальчик больше не мог сконцентрироваться и почти лишился чувств. Он ощущал только то, как нечто чужеродное перебирает его мысли одну за другой и что Волдеморт по-прежнему глядит ему в глаза.
Когда Гарри пришёл в себя, первым, что он почувствовал, был вкус. Кисловато-солёный привкус зелья, казалось, останется у него во рту навеки; не помогла даже вода, которой Снейп напоил его сразу после пробуждения.
Едва его мысли хоть немного прояснились, Гарри поспешно отстранился от зельевара, с трудом поднялся на ноги и, прихрамывая, отошёл в другой конец комнаты. Ноги его не держали, поэтому он прислонился к книжному шкафу и оттуда устремил грозный взгляд на взрослых. У кушетки, на которой только что лежал Гарри, стоял Снейп, скрестив руки на груди. На полу перед ним лежали осколки флакона из-под зелья. Лестрейндж с недовольным выражением лица замерла у телескопа, тщетно разыгрывая полную незаинтересованность. Волдеморт опять сидел за столом и писал что-то на листе пергамента.
– Что вы со мной сделали? – дрожащим голосом спросил Гарри.
Снейп и Лестрейдж лишь снисходительно усмехнулись ему, а Тёмный Лорд небрежно бросил:
– Легиллименция.
– Чушь, – не задумываясь, возразил он. Все трое перевели на него потрясённые взгляды. – Ко мне и раньше применяли легиллименцию, но это несравнимо хуже.
– Следи за языком, Поттер, – прошипел Снейп.
– Не намекаешь ли ты на то, что я лгу?
Гарри застыл, с трудом пытаясь проглотить ком в горле, но взгляда не отвёл.
– Я ни на что не намекаю. Это не могла быть просто легиллименция.
Тёмный Лорд лишь усмехнулся, не подтверждая и не опровергая это предположение.
– Я должен был убедиться, что ты не лжёшь. Положиться на счастливое стечение обстоятельств – это одно дело, а вовремя воспользоваться удобным случаем – совсем другое. Однако тебе удалось сделать и то, и другое. Теперь нет никакого смысла проводить в Правлении дальнейшее расследование, которое, уверяю тебя, причинило бы гораздо больше беспокойства, чем недолгая головная боль и неприятное зелье.
Гарри не мог согласиться с этими доводами. Его пугала одна лишь мысль, что этот человек хозяйничал у него в голове. Если слишком долго думать об этом, то ему наверняка скоро понадобится ещё и успокоительное.
– Правосудие осуществится уже очень скоро. Твои обидчики вот-вот прибудут сюда.
– Что? Вот так просто?
– А что ещё нужно? – уже с раздражением переспросил Волдеморт. – Их вина, как и твоя невиновность, уже доказаны, так зачем откладывать? Я бы не отказался заняться другими делами, а ты разве нет?
Говоря честно, Гарри с удовольствием занялся бы сейчас чем угодно, лишь бы это не было связано с Моргенсоном и Уайтхоллом. Он был не готов. Целых три дня он провёл вдали от внешнего мира, а потом вернулся, и события завертелись с головокружительной скоростью.
Но от него самого ничего не зависело. Гарри был даже рад этому. Он боялся представить, какое наказание полагается за покушение на убийство одноклассника, особенно если в качестве судьи выступает лично Тёмный Лорд. Мальчик твёрдо решил, что не хочет ничего знать.
– Значит, я могу уйти?
– И пропустить лучшую часть расследования? – откровенно изумился Волдеморт.
– Мне почему-то кажется, что это будет зрелище из категории «детям до тринадцати не рекомендуется».
Видимо, Снейп и Лестрейндж не совсем поняли, на что намекает Гарри, но Тёмный Лорд послал ему крайне неприятную ухмылку.
– Тем не менее, оно может оказаться весьма полезным с воспитательной точки зрения. Садись, а то упадёшь от слабости. Наша встреча не займёт много времени.
Гарри подчинился с большой неохотой. Он занял дальний конец кушетки и упрямо уставился в окно. Время шло, никто не проронил ни слова, и когда стук в дверь нарушил воцарившуюся тишину, не один Гарри подскочил от неожиданности.
– Войдите.
В кабинет уверенным шагом вошёл Моргенсон. Идеально выглаженная школьная мантия сидела на нем безукоризненно ровно – без магии здесь наверняка не обошлось. Выражение лица старшекурсника было таким же самодовольным, каким его запомнил Гарри. Ему сразу захотелось приложить эту физиономию чем-нибудь тяжёлым.
За Моргенсоном в комнату скользнул Уайтхолл. На его измождённом лице ясно отражалось ставшее постоянным волнение. Слизеринцы не заметили сидевшего возле окна первокурсника, устремив взгляды либо на Тёмного Лорда, либо на пол у себя под ногами. Моргенсон смело пытался посмотреть Волдеморту в глаза, как это часто делал Гарри, но в конечном итоге останавливал взгляд чуть выше или левее от пугающего лица. Гарри бы непременно посмеялся над трусостью своих обидчиков, если бы не мучительная мысль, что через пару минут от них обоих могут остаться лишь пятна крови на ковре.
– Вы ведь знаете, зачем вас вызвали сюда? – небрежно спросил Волдеморт, разбирая бумаги на столе.
Мальчики покачали головами. Тёмный Лорд с достоинством поднял бровь:
– Неужели? Даже не догадываетесь?
Моргенсон неловко переступил с ноги на ногу. Уайтхолл за его спиной едва заметно дёрнулся.
– Я предполагаю, что вы хотите задать нам вопросы о ловце Гриффиндора, – заявил слизеринский капитан, не выказывая ни малейших признаков раскаяния. – Но мы уже рассказали госпоже директору и нашему декану всё, что знаем.
Моргенсон повернулся к Лестрейндж, которая не удостоила его взглядом, а затем к Снейпу, который, напротив, не сводил глаз со своих подопечных. При этом Моргенсон, как ни странно, не обратил никакого внимания на Гарри, который сидел прямо за зельеваром.
– Да, я просмотрел их отчёты и не обнаружил ничего подозрительного, – дружелюбным тоном отозвался Волдеморт. – Исчезновение юного мистера Поттера действительно получилось очень загадочным, по его собственной воле или чьей-либо ещё. План был хорош…
Уайтхолл нахмурился, а Моргенсон буквально раздулся от гордости, как пузырь, и старательно делал вид, будто его это всё не касается.
– … но исполнение оставляет желать лучшего. Вы со мной не согласны, мистер Поттер?
Волдеморт махнул рукой в его сторону – на обычный указательный жест это было не очень похоже – и Гарри почувствовал, как вокруг него растворяется магия, которой он раньше не чувствовал. Старшекурсники с ужасом повернулись к кушетке, на которой сидел мальчик.
– Но это н-невозможно! Ты же мёртв!
– Если так, – сердито сощурился Гарри, – то вы тоже мертвы.
Моргенсон смертельно побледнел. Уайтхолл, судя по лицу, был на грани обморока.
– Ну-ну-ну, мистер Поттер, нехорошо так говорить, – пожурил его Волдеморт. – Хотя ваш гнев мне вполне понятен. Я и сам очень огорчен.
Гарри отвернулся от Тёмного Лорда и своих несостоявшихся убийц и, слегка ссутулившись, выглянул в окно. Как бы он хотел сейчас оказаться в каком-нибудь другом месте, да где угодно! Но от звуков он при всём желании не мог отрешиться, и каждый шаг, каждый тяжёлый вздох и едва слышный шорох одежды напоминал ему, что за его спиной вот-вот могут прерваться две жизни.
– Дело даже не в том, что вам захотелось отстоять свою честь, – продолжал Волдеморт, – в конце концов, желание продемонстрировать своё превосходство абсолютно естественно, особенно для слизеринцев. Пара неприятных сглазов, публичное унижение, в крайнем случае, проклятие – любого из этих способов было бы достаточно, чтобы одержать победу в обычной школьной распре.
От этих слов сердце Гарри в ужасе сжалось. И во главе Магической Британии стоит человек, потворствующий подобному хулиганству? Мальчику хотелось заткнуть уши, чтобы ничего не слышать, но он не осмеливался. Как истинный садист, Волдеморт желал, чтобы у его преступлений были свидетели, а его дружки, исполняющие в этой школе обязанности декана и директрисы, отчего-то под эту роль не подходили.
– Однако ваши действия вышли за все допустимые пределы. Мало того, что в качестве жертвы вы выбрали человека, которому я, ваш властелин и повелитель, выказал своё личное расположение, и вознамерились убить его, так вы ещё нарушили Договор Змея и Волка, что равносильно государственной измене. Вы вообще представляете, какой вред могли причинить ваши действия? Наш мир с оборотнями слишком хрупок, чтобы его нарушали глупцы вроде вас!
Начав речь тихо и спокойно, Тёмный Лорд постепенно повышал голос, и гнев бурлил в нём, как водный поток.
– Предупреждаю вас, если Сивый потребует компенсацию за нарушение его границ, я без колебаний брошу вас самих на съедение волкам, в прямом и переносном смысле. Круцио!
Гарри вскочил с места. В комнате раздались два пронзительных, мучительных крика, и мальчик автоматически обернулся на звук и увидел, как старшекурсники корчатся на полу под пыточным проклятием. Гарри мельком взглянул на директрису, которая смотрела на мучения школьников с явным презрением, и на миг ощутил к ней жгучую ненависть. Сидящий рядом Снейп пристально наблюдал за происходящим, и хотя Гарри не мог определить, о чём он думает, жалости во взгляде слизеринского декана не было.
Снимать проклятие никто не спешил, и крики не умолкали. Гарри чувствовал, как с каждой секундой его сердце и разум погружаются в странный и болезненный транс, будто он сам попал под какое-то необычное проклятие. Больше он терпеть не мог и, закрыв ладонями уши, сам издал пронзительный вопль:
– Хватит!
Отвлёкшийся от проклятия Волдеморт резко повернулся к дрожащему первокурснику. Его глаза яростно горели двумя красными угольками. У ног Тёмного Лорда, плача и хныкая от боли, лежали Уайтхолл и Моргенсон. Смотреть на их жалкий вид было невыносимо.
– Что ты сказал, Поттер? – зашипел Волдеморт не то на змеином, не то на человеческом языке.
Гарри обнаружил, что не может произнести ни слова, словно его горло сжала чья-то призрачная рука, но не говорить он тоже не мог. Хранить молчание было страшнее, чем встретить гнев Тёмного Лорда.
– Хватит, – прохрипел он едва ли не шепотом, затем с трудом сглотнул и заговорил уже громче: – Мне этого достаточно. Они уже достаточно наказаны за нападение на меня, а с их преступлениями против оборотней разберётся Сивый. Хватит. Нет никакой необходимости продолжать… причинять им боль.
Ледяные пальцы Волдеморта неожиданно сомкнулись на горле Гарри. Кроваво-красные глаза пригвоздили его к месту, и мальчику оставалось лишь глядеть на Тёмного Лорда снизу вверх широко раскрытыми, испуганными глазами.
– Это мне решать, когда действительно хватит, безмозглый щенок, – прошипел диктатор и швырнул мальчика на пол. Гарри инстинктивно сжался, ожидая, что его сейчас ударят или проклянут, но вместо этого Тёмный Лорд прошествовал к столу и сел в кресло. – Хватит. Пока. Прежде чем решить, каким будет ваше дальнейшее наказание, я должен начать переговоры с Сивым. Но для того, чтобы мы с вами до конца понимали друг друга, скажу: с этого дня ноги вашей не будет в Хогвартсе. Нарушите это условие – поплатитесь жизнью. Если вы ещё когда-нибудь приблизитесь к мистеру Поттеру – с угрозами или с раскаянием – поплатитесь тем же. Госпожа директор, отведите их в подземелья, пока не прибудут полномочные представители власти. Профессор, сопроводите мистера Поттера в факультетскую гостиную и объясните ему необходимость сохранять некоторые подробности при себе.
Гарри не ждал ни секунды. Он выскочил из кабинета ещё до того, как Уайтхолл или Моргенсон успели подняться на ноги. Он спустился по лестнице и принялся беспокойно мерить шагами пол, пока к нему не присоединился значительно более сдержанный учитель зельеварения. Выражение лица Снейпа оставалось бесстрастным, но взвинченного Гарри это обеспокоило даже больше, чем его извечные недовольные взгляды.
– Когда вас спросят, что случилось после матча, – начал Снейп тем же тоном, каким прочёл бы особенно важную лекцию по зельеварению, – вы скажете, что вас похитили Уайтхолл и Моргенсон.
Мальчик ошеломлённо уставился на него. Неужели Снейп хочет, чтобы он сказал правду? Даже Гарри, мало сведущий в политических делах, понимал, что ситуация складывается щекотливая и может повредить чьей-то репутации, в том числе чести всего слизеринского факультета.
– Их неожиданное исчезновение, совпавшее с вашим возвращением, не останется незамеченным, – объяснил профессор. – Однако вы никому не должны говорить ни о том, что они хотели убить вас, ни об оборотнях, ни о спасительном вмешательстве Люпина. Вместо этого вы расскажете, как вас оглушили и подбросили в маггловский Лондон. Вчера вечером один из сотрудников Авангарда* нашёл вас, целого и невредимого, в одном из отделений британской социальной службы и сопроводил в Правление для небольшого допроса, поэтому вы вернулись в Хогвартс лишь сегодня утром. Не выдумывайте ничего лишнего и избегайте чётких описаний – окружающие сами сочинят детали, о которых вы умолчите.
Гарри кивнул. Хотя ему не хотелось лгать только ради того, чтобы посодействовать грандиозным планам Волдеморта, мальчик в то же самое время испытывал облегчение: теперь не придётся снова рассказывать о тех страшных минутах до того, как Ремус пришёл к нему на помощь, когда он был уверен, что погибнет. Помимо этого, в глубине души Гарри хотел держать в секрете дружбу с Ремусом. Он вовсе не стыдился того, что его крёстный (оба крёстных!) – оборотень; напротив, он сомневался, что сможет стерпеть насмешки над этим добрым, спокойным человеком, который по стечению обстоятельств раз в месяц обрастал шерстью.
– А Ремуса за это накажут? – робко спросил Гарри.
– Да, – ядовито бросил Снейп, не глядя на мальчика.
Гриффиндорец очень хотел возразить, доказать, что Люпин не сделал ничего плохого, зато проявил отвагу и благородство. Избитые фразы вертелись у него на языке, готовые излиться длинной тирадой, но Гарри сдержался. Спорить было бесполезно. Снейпу всё равно наплевать, но даже если бы это было не так, он бы не смог ничего изменить. Решать судьбу Ремуса мог лишь Фенрир Сивый.
Благодаря быстрой, размашистой походке Снейпа они быстро добрались до башни Гриффиндора. Не доходя до портрета Полной дамы, профессор схватил мальчика за плечо и резко развернул к себе. Гарри, которого сегодня уже держали за шею, не был намерен терпеть такое обращение. Он с силой ударил по удерживающей его руке и отпрыгнул на безопасное расстояние. На миг Гарри и его ненавистный учитель замерли, настороженно глядя друг на друга. Взаимное недоверие и враждебность между ними были почти осязаемы.
– Вы ни слова не скажете о том, что с вами произошло, ни одной живой душе, включая мою крестницу. Если вы впутаете её в эту историю, Тёмный Лорд покажется вам не самой серьёзной проблемой.
Гарри смерил его полным ненависти взглядом, развернулся и двинулся к портрету.
– Кстати, Поттер…
Гарри неохотно обернулся через плечо.
– Поздравляю – вы сумели избежать банальностей, вроде страшной смерти от волчьих когтей. Такого шоу в Хогвартсе давно не было.
________________________________________
*«Авангард» в созданной Волдемортом политической системе является заменой Аврорату, так же, как «Правление» заменяет Министерство магии.
-
-
25.03.2014 в 19:17-
-
02.05.2014 в 10:36-
-
02.05.2014 в 10:56